Отправлено: 01.08.06 15:23. Заголовок: "Пока мы вместе", фэндом "Властелин колец".

Название: Пока мы вместе.
Автор: Soleil
Бета: нет
Герои: Фарамир/Боромир.
Рейтинг: G
Жанр: romance
Дисклеймер: герои и атрибутика вселенной не мои.

Это очень старый и очень наивный рассказ, написанный достаточно давно для того, чтобы автор видел все его недостатки.
Хотя, признаться, образ Денетора, получившийся в фике, нравится мне до сих пор.
Возможно, понравится и кому-то ещё.

 Отправлено: 01.08.06 15:24. Заголовок: Re:

- Так, отлично, быстрее! Ещё быстрее и резче! Не опускай глаз! Да, великолепно!
Сердце колотилось, перед глазами стоял мутный туман, руки дрожали, колени подкашивались, тело ныло, а голова шла кругом. Но все это было такой ничтожной платой за его похвалу…
- Ты держался сегодня превосходно. Ещё немного, и я не смогу выстоять против тебя, мой юный воитель,- Боромир довольно рассмеялся и откинул слипшиеся тёмные пряди с влажного лба.
Фарамир смутился и почувствовал, как густая краска заливает его бледное лицо. Как хорошо, что сейчас кровь уже прилила к коже, и красноту можно списать на счёт изнурительной тренировки. Он привык быть осторожным в проявлении чувств, и ему совсем не хотелось, чтобы Боромир заметил, с какой силой действуют его простые слова одобрения.
Впрочем, Фарамир менее всего на свете был избалован похвалами. Старые воины и молодые бойцы Гондора, юные девы и их матери, дворцовые слуги и личная гвардия Правителя - все они восхищались лишь молодым наследником Денетора. Сколько Фарамир помнил себя, он всегда был в тени старшего брата. Но он не только не жаловался и принимал это как должное: Фарамир пришел бы в изумление, если бы кто-то вдруг решил, что ему дозволено сравниться с Боромиром. Как поразило бы его и то, если кто-то вдруг сумел бы не придти в восторг от присущей тому кипящей молодой силы, гордой красоты, пламенного взора и удивительного, ласкающего слух, как полуденное солнце ласкает листву деревьев, звонкого раскатистого смеха.
Открытый и великодушный, яркий и смелый, готовый бросить вызов целому свету военачальник, в свои совсем юные годы уже снискавший уважение убелённых сединами полководцев, Боромир казался брату воплощением достоинства и совершенства. Он не искал и не жаждал сравнения с ним. Он наслаждался тем восхищением, которое люди испытывали по отношению к его брату, сильнее, чем наслаждался бы направленным на него самого. В его сердце не было темной тени зависти. Его терзало иное.
Их отец Правитель Гондора вёл себя так, будто Фарамир был ему чужим. И выносить это юноше становилось всё мучительней.
Мать умерла, когда Фарамиру было всего четыре года. Отец, и ранее человек суровый и замкнутый, стал неприступной скалой после её смерти. Казалось, в его сердце совсем не осталось нежности к людям. Единственным исключением для него стал Боромир - надежда Гондора, как называли его в Минас Тирите. Лишь при виде его лицо Наместника светлело и озарялось улыбкой, похожей на проблеск слабого зимнего солнца. Говорили, что Боромир удивительно похож на отца, каким тот был в юности. И действительно, внешнее сходство их черт усиливалось с каждым годом: та же величественная осанка, та же горделивая стать, та же могучая сила, то же неукротимое пламя тёмно-серых глаз. Но то, что было в Денеторе высокомерием, оборачивалось в его сыне достоинством. Правитель читал в сердцах людей, Боромир доверял им, и люди щедро отвечали ему преданностью не по долгу, но ради любви. И чем сильнее было обожание народа, тем одержимее и горячее становилась привязанность отца к своему первенцу. И должно быть, для младшего сына в душе и разуме Денетора не оставалось более места.
Фарамир не был похож ни на одного из них: прозрачный весенний рассвет в сравнении с жарким летним солнцестоянием брата и зимними сумерками отца. Чуть отстранённое выражение редко покидало его красивое мягкой красотой бледное лицо с тонкими нежными чертами. Он унаследовал кровь князей Дол-Амрота, и отголоски наследия эльфийских предков подарили ему ту же задумчивую печаль, что была свойственна его покойной матери.
Когда на душе становилось особенно тоскливо, Фарамир приходил к её портрету, висевшему в одном из самых удалённых уголков величественного дворца Наместника, и подолгу любовался прекрасным, почти эльфийским ликом, силясь найти на дне серебристо-серых глаз ответ на своё разительное отсутствие сходства с отцом.
Но больше, чем ответов, он искал нежности и утешения.
Изображение, сколь бы искусным оно ни было, не могло подарить ему этого. И всё же он со страстной жадностью вновь и вновь приходил к портрету той, которая - он помнил - ласково перебирала его волосы своими легкими пальцами, напевая ему перед сном песни Дивного народа, уносившие душу мальчика в царство мерцающих сказочных образов и немеркнущего золотого света.
Сам Фарамир никогда не видел Дивных, но слышал, что помимо сияющей красоты, их отличает некая печаль, непостижимая Людьми, тоска по неведомому, навсегда сделавшая эльфов чужими в человеческих глазах.
Он и сам часто чувствовал себя отгороженным от бурлящего вокруг него мира.
Тёмные, освещённые лишь дрожащим на сквозняках светом свечей, хранилища библиотек, тишина картинных галерей с редкими гостями из ведущего вечную войну города, мраморное безмолвие статуй, оживающие в его воображении полотна, рассыпающиеся от прикосновения тонких пальцев сухие страницы, искусно теснёные кожаные переплёты, песни о величии воинов минувших Эпох, рассказы о доблести королей прошлого, мечты о несбыточном, грёзы о далёких берегах, переборы струн причудливо изогнутых инструментов, шаги, гулко раздающиеся в тягучей тишине усыпальниц...
Это и было его миром.
И брат…

 Отправлено: 01.08.06 15:24. Заголовок: Re:

Такой сияющий, такой яркий, такой ясный! Боромир был золотой нитью, связующей томящуюся душу юноши с внешним шумным, таким далеким для него миром.
Фарамир, как никто, понимал одержимость отца: нельзя было прикоснуться к этому бушующему огню, каким была душа его брата, и не пожелать быть рядом с источником этого прекрасного пламени.
Он любовался им так, как не любовался ни одной из самых удивительно написанных картин: его волосы, летящие на ветру густой тёмной волной, его глаза - озёра стального пламени, его пальцы, сжимающие рукоять клинка… Он слушал его голос так, как не слушал ни одну из самых прекрасных мелодий и ни одну из самых пронзительных песен: его смех, звенящий переливом серебряных колокольчиков, его речь - порывистая и быстрая, как горный поток.. Он впитывал его душу так, как не впитывал ни один из самых горделивых рассказов о подвигах древних витязей: его смелость, граничащая с безумством, его великодушие, его кипящая, рвущаяся наружу сила, его доблесть, его страсть, его жажда жизни..
- Ты будешь могучим воином, - Боромир потрепал брата по волосам и тепло улыбнулся ему.
Сердце Фарамира замерло от этого прикосновения, как от самой смелой ласки. Неожиданно ему захотелось схватить эту сильную руку, прижать к своим горящим губам, покрыть поцелуями и не отпускать, не отпускать от себя никогда, всегда быть рядом с этим током горячей силы…
- Прекрасно! Просто изумительно, сын мой! Я наблюдал за вами. Ты держался, как харадримский лев против робкого ягнёнка. Я горжусь тобой, - тень Денетора на миг закрыла солнце, но Фарамир знал, что даже когда отец отстранится, светило так и останется погасшим.
Боромир был светом его души. Денетор одним своим присутствием поглощал весь свет в жизни младшего сына.
Наместник, горделиво улыбаясь, обнял Боромира, уже давно сравнявшегося с ним в росте, за плечи и легко поцеловал его в висок. Он выглядел таким счастливым и довольным, лишь когда смотрел на своего первенца.
- Благодарю вас, отец, но вы преувеличиваете моё искусство, - смущенно склонил голову Боромир.
- Ничуть! Я уже сейчас не смогу назвать ни одного мастера клинка во всём Минас Тирите, который выстоял бы против тебя в поединке. А ведь тебе ещё не минуло двадцати вёсен, - глаза Денетора сияли.
- Право же, вы меня совсем захвалите, - теперь Боромир выглядел уже не польщённым, а слегка раздосадованным. Эти чрезмерные похвалы отца претили его гордой, но честной и искренней душе.- А вы видели, как умело Фарамир отразил моего «морского змея»?- Боромир повернулся к брату и слегка подмигнул ему.
- Нет, должно быть, я отвернулся в эту минуту,- небрежно бросил Наместник.
- Очень жаль, - суховато промолвил Боромир.- В таком случае вы не увидели самого лучшего, что было в этом поединке. Мой «морской змей» хорош, обычно сам Берегонд не в силах отразить его. А ведь Фарамиру не минуло ещё и пятнадцати весен, - многозначительно добавил он.
- Вот как? Что ж, твоё великодушие похвально, - равнодушно сказал отец.
- Простите, мой лорд?- на лице молодого воина отразилось удивление.
Но его младший брат уже знал, какие слова за этим последуют. Знал и изо всех сил сдерживал себя, чтобы не возразить отцу.
“Опять, как всегда… Зачем он так мучает меня?”, - тоскливо подумал Фарамир.
- Ты, конечно же, просто поддался ему, чтобы не оскорблять самолюбие нашего книжного мальчика. И он, разумеется, просто воспользовался…- насмешливо начал Денетор.
Как ни ожидал этих несправедливых слов юноша, кровь бросилась ему в лицо.
- Вы ошибаетесь, отец!- гневно и горячо воскликнул он.
Наместник бросил на сына недоумевающий взгляд, будто только что обнаружил его присутствие.
- Я, вероятно, дурно воспитал тебя, раз ты позволяешь себе не только вмешиваться в разговор старших, но и перебивать своего отца и повелителя.
- Но вы не правы...
- Марш в оружейную, и будешь точить там до ужина мечи,- тон Денетора был совершенно ледяным. – Как ты смеешь возражать мне?
- Отец!- попытался протестовать Боромир.
- Ничего, это пойдет ему только на пользу. Хороший урок дисциплины не повредит в его возрасте. Кроме того, немного отдохнёт от книжной пыли, разьедающей его глаза,- отрезал Правитель. - Разговор окончен.
Он ещё раз поцеловал Боромира в висок и удалился - высокий, величественный, тёмный и властный лорд, только что в который раз ударивший своего младшего сына больнее, чем это мог бы сделать самый острый из клинков.

 Отправлено: 01.08.06 15:25. Заголовок: Re:

- Я больше так не могу!- голос Фарамира задрожал.
Он выронил меч и тяжело осел на землю.
- Что я делаю не так? Почему я никогда не могу ему угодить?!- выкрикнул он, выплёскивая накопившуюся горечь,- Он ненавидит меня! Чем я перед ним провинился?!
Отчаянные слёзы предательски закипели в уголках его глаз, хотя юноша и пытался сдержать их усилием воли.
«Не плачь, не смей плакать! Это недостойно мужчины! Отец и так тебя им не считает, а если вдруг увидит такое, то оскорбит ещё сильнее. А то и вовсе перстанет разговаривать и замечать, а ведь мне, несмотря ни на что, так нужно это! Если бы я только знал, как угодить ему! Но мне никогда не стать таким, как Боромир. Вдруг он сейчас увидит мои слёзы? Не станет ли презирать меня, как отец? Не оттолкнёт ли меня? Я этого не вынесу...»
Но Боромир, опустившись рядом с братом на землю, лишь крепко обнял его за плечи и нежно прижал к себе.
- Прошу тебя, не надо. Ты сам не знаешь, как ошибаешься. Он любит тебя.
- Любит?! Тогда почему он всегда старается так унизить меня?!
- Он пытается, как может, конечно, на свой лад защитить тебя.
- Защитить? От чего же?!
- Мне трудно обьяснять, я не так силён в искусстве красноречия, как ты,- Боромир ободряюще улыбнулся,- но думаю, что он пытается сделать тебя воином, тогда как ты рождён поэтом. Он хочет этого ради твоего же блага. Я бы оставил это на твоё усмотрение, хоть и уверен, что и воином ты станешь превосходным. И он ревнует тебя к Митрандиру. Думает, ты слушаешь только его, а отец привык, что всегда во всём прав. Он не ненавидит тебя, он боится потерять тебя слишком скоро. Как нашу мать,- голос Боромира дрогнул. Ему до сих пор было трудно говорить о так рано оставившей их Финдуилас.- И ты любишь эльфов, а ведь отец их терпеть не может, и, признаться, я его понимаю. Он ведь и Митрандира не жалует из-за того, что тот знается с эльфами. Отец боится их порченой крови в тебе.
- Порченой?- изумился Фарамир, уже немного успокоившийся в тёплых обьятиях брата и начавший слегка трепетать от близости к нему.
- Да, так он говорит. И он прав, наверное. Во мне этого нет совсем, а в тебе есть. Всё им неймётся, всё тоскуют, а Людям смерть от их тоски! Она ведь так и сгорела, я помню. Сидела у окна, тосковала по дому, море хотела повидать. На пирах всё больше молчала, думала о чём-то своём. Тебя она больше ласкала, чем меня, потому что ты на них похож, а я в отца пошёл. А отец всегда меня больше баловал. Скоро захвалит совсем,- невесело усмехнулся Боромир.
- Что ты! Тут он прав – ты ведь лучше всех на свете!- горячо воскликнул Фарамир.
- И ты туда же!- рассмеялся брат.- Но не обо мне речь. Когда она заболела, лекари так и сказали: «Огонь в её крови, пламя в её душе, тоска сжигает её». И он боится, что с тобой то же самое случится. Вот и хочет тебя закалить, сделать твёрже и суше. Я ведь тоже иногда смотрю за тобой: у тебя лицо делается, как у неё,- вздохнул Боромир.- Не дай Валары, в тебе этот же недобрый огонь теплится.
- Даже если и сгорю, вряд ли обо мне кто-то во всём Минас Тирите заплачет,- горько прошептал юноша.- Я не нужен никому.
- Не смей так! Никогда так не говори!- голос Боромира зазвенел от негодования.- Разве ты не знаешь, как дорог мне?!
Фарамир затрепетал.
- Это правда?
- Глупый мальчишка, я бы на тысячу кусков дал себя разорвать ради тебя!!
- И я ..Я тебе нужен?- сердце билось пойманным в силки раненным зверьком.
- Конечно, нужен, дурачок! Ты - мой младший брат, я до конца отпущенного мне срока буду защищать тебя, оберегать и заботиться о тебе! Ты - мой брат! Разве же ты меня не любишь?
- Я тебя люблю,- голос Фарамира был подобен затихающему шелесту трав, потревоженных летним ветром,- ты и не знаешь, как сильно я люблю тебя…
«И никогда не узнаешь..»
- Я знаю, конечно же, я знаю,- широко и ясно улыбнулся Боромир.- Мы с тобой нужны друг другу. И пока мы будем вместе, никакое зло не коснётся нас, я чувствую это в своём сердце. Я всегда знал, что и тени соперничества нет между нами. И всегда знал, что ты гордишься мною и любишь меня.
«Ты не знаешь, не можешь знать, как.. Ты бы возненавидел меня за это...»
- Пока мы будем вместе, нам никто не страшен, ведь всегда рядом будет другой, чтобы отразить удар. И никто никогда не причинит тебе вред. Я никому не позволю сделать это!- пылко сказал Боромир.
- А если отец.. Мне иногда бывает страшно.. Он дорог мне, но часто я боюсь чего-то, словно он может причинить мне вред…
- Даже отец! Я клянусь тебе в этом. Пока я жив, даже наш повелитель тебя не тронет. Если рок ослепит его, я останусь зрячим,- Боромир прикоснулся губами к волосам брата, словно возмещая ласку, которой лишал его Денетор. Жар его губ обжёг саму душу юноши. Но в этом огне он хотел бы гореть вечность.
«Я люблю его, я так люблю его! Пусть он только не оставляет меня! Он не узнает, никогда не узнает! Я не вынесу его ненависти, но мне нужна его любовь! Моей ему всё равно не утолить..»
- Ты обещаешь мне? Мы будем вместе?
- Я обещаю.
- И никто не разлучит нас?
- Я обещаю.
- И никто не причинит нам зла?
- Пока мы вместе.

***

26 января 3019 года Третьей Эпохи Боромир, оставивший брата в Минас Тирите, гибнет в схватке с орками.
15 марта того же года обезумевший Правитель Денетор пытается сжечь своего раненого сына Фарамира заживо на костре.

Конец.